Жили, живы, жить будем.

Ретроспектива первая. Злободневная.

Серпантиновый дым курится над железным гигантом. Сквозь его смрадные течения призрачной мечтой проклевывается свежий весенний напев, тот самый блаженно пьянящий, царапающий свежестью глотку после прошедшего дождя. Криминалист время от времени мрачно косится в сторону уступа. Там, уровнем выше, истерично мигают маяками и стробоскопами кареты неотложки. В их пульсирующем свете он видит бледное до синевы лицо Джил. Парамедик деловито подносит к ее лицу пузырек с нашатырем и, когда та вяло пытается отмахнуться, снова задает вопрос. Их машинам никак не проехать к месту происшествия. Объездной дороги Джил не знает, а произнести страшное "никто не выжил" суеверно боится. Только хлопает чешущимися от не пролитых слез глазами, иногда беспомощно оглядываясь на деловито прогуливающегося Майка. Первый заход он уже отщелкал, уступив место бригаде - криминалистов.
Понаблюдав за бездельниками еще с минуту, Одлар глубоко затягивается, невольно глотая горечь тлеющего фильтра и, сплевывая на ходу беззлобное "салаги", осторожно спускается вниз. Пожарные управились быстро, оставив после себя дюйма с три пены и умудрившись качественно затоптать место аварии. Хотя тут все и без того было ясно. Дожди шли непрерывно, видимость на дороге "аховая", да и сцепление с дорогой ухудшилось в разы. А судя по конечной точке посадки легковушки - скорость превышала дозволенную хорошо, если в два раза. Оно и понятно - молодые, кровь кипит..
Им и двадцати не исполнилось. Совсем котята еще. По обезображенным, обожженным останкам понять трудно - но Одомалар чувствует. Чувствует и ненавидит себя - запах паленной плоти жжет ноздри, рождая довольный клекот зверя. Зверю нравится сочетание бурой крови и горячего металла. Одомалар не кормит его. Наказывает за алчность. Зверь свое место знает, осознает вину за содеянное, но глаз не отводит пока тела запаковывают в глухие, черные мешки. Так возят сильно обожженных, чтобы они не соприкасались с внешней средой. Ложная надежда для дожидающихся там, наверху.
Автомобиль покорежило и криминалисту приходится встать на колени, чтобы протиснуться в салон. Руки отработано нашаривают, вытягивают, отколупывают и соскабливают необходимые для экспертизы образцы. Одлар почти не контролирует свою работу, действуя автоматически и ловит себя лишь, когда пальцы уже столкнулись с лобовым стеклом. Его не выбило при падении с высоты. Только смяло. Мутное, трещинами - стрелами, оно напоминало витраж в католического прихода, забранный черным, багряным, алым. Мужчина тяжело сглатывает и вздрагивает от белой вспышки перед глазами. Но это только Майк. Фотограф заглядывает в салон и настороженно замирает, поймав дикий взгляд криминалиста. Гарт смотрит на него, втягивает запах дешевого парфюма, пота и ядреных сигарет - их управление курит только такие, словно сговорившись, - и шумно выдыхает.
- Тяжелый денек, - сочувственно тянет мальчишка и Одлар внезапно понимает, что выглядит жалко. Мокрый, вымазанный в копоти и клочьях пены, с расширенными зрачками и бледной физиономией - Майк очевидно решил, что он слишком восприимчив для этой работы - Вам бы поспать часок - другой. Вы же уже закончили осмотр?
- Да, - он выкарабкивается из машины, неуклюже отряхивает грязные колени и забирается наверх. Джил бодро скачет впереди. Ее испытания на сегодня благополучно закончились и она скоро сможет принять теплую ванну, выкинув из мыслей эту жуткую "мясорубку". Она довольно легко реабилитируется после подобных ситуаций. Не чета, ой не чета. - Протоколы ко мне на стол до десяти, Джил. И загляни к нашим "мясникам".
- Слушаюсь, - кричит она, забираясь в компактный "форд". Одомалар ползет следом, смещаясь к обочине, когда красный "жук" выруливает на главную. Он швыряет металлические чемоданчик на заднее сидение, стягивает мокрую кофту через голову и закуривает - в багажнике должна быть сумка с запасной одеждой и бутылка коньяка, купленная к одному из "семейных" праздников, и благополучно там забытая. Он совсем не хочет пить один. Да и в компании не нуждается. Где-то на периферии зрения все-еще вспыхивают и гаснут маяки машин скорой помощи. Одомалар торопливо, почти наощупь набирает знакомый номер.
- Тайра? Через час буду у тебя. Жди, - и нажимает отбой, чувствуя, как отпускает что-то внутри.

...