Noblesse oblige

Канцлер Ги — Плач Гильгамеша по Энкиду

- Я боюсь, Тай. Мне очень страшно.
- Не надо бояться, милая. Не надо, - женщина легко сжала хрупкие пальчики своей наперсницы. Той, кто уже много лет была больше, чем подругой – сестрой, дочерью, матерью. Ее пальчики слегка дрогнули в ответ на пожатие. Когда-то сильные и ловкие, сейчас едва ли смогли бы удержать ложку. Пергаментная кожа, вся в пигментных пятнах, сквозь которую видны все веночки и жилочки, узловатые суставы. Старость не красит.
- Моя хорошая, - Таира бережно погладила старушку по волосам. Куда делась непокорная рыжая копна? А блеск глаз? Нимир осторожно заправила белую прядку за ухо.
- Я прожила долгую, даже, наверное, очень долгую жизнь. Я старалась жить ее правильно. У меня никогда не было детей, но была ты. Прости меня, Таира. Прости за всё. Я очень старалась, - Анна закрыла глаза. Губы тронула легкая, едва уловимая улыбка.
«Она так устала. Бедная моя, как она устала жить. Смертельно» - кошка сморгнула наворачивающиеся на глаза слезы.
- А помнишь, как мы с тобой познакомились?
- Еще бы! Ох, ты тогда меня здорово напугала. А ведь я была в звериной форме, - улыбка на губах старушки расцвела, собираясь морщинками в уголках глаз. – Встретить рассерженного лугару – это не фунт изюму, да уж.
Таира вглядывалась в родные черты лица, впитывала, стараясь навсегда сохранить в сердце эту мягкую улыбку и свет глаз, и запомнить голос.
- Дай воды, - Анна тяжело вздохнула. Словно каждый вздох давался с усилием.
- Может, ты заснешь? Я посижу с тобой рядом, - поддерживая голову, кошка напоила подругу.
- Да. Я посплю. Не волнуйся, - Анна откинулась на подушки, вздохнула еще раз.
Таира поправила одеяло и устроилась рядом с кроватью на стуле.
- Сладких снов, дорогая.
- И тебе тоже.
…
«Заснула!» - Таира вскинулась, стряхивая дрему. – «Анна!»
Сон цеплялся за ресницы, мешая сфокусировать взгляд на спящей старушке. Бесконечные секунды неизвестности. Таира зажмурилась. Ответ был ясен. Душа Анны отлетела в тот самый миг, когда нимир проснулась. Всё, что осталось на постели – пустая оболочка.
…
- Хельги! Ты должна вернуть ее, слышишь! Ты. Должна. Вернуть. Анну. – Таира говорила едва слышно, но казалось, что она кричит. Так громко, что закладывает уши. Будто нимира сотрясает крупная дрожь, а в коротких паузах слышны безутешные всхлипы.
- Я не могу, нимир. – Хильги все понимала. Старая кама прекрасно знала, что чувствует лугару. Это была самая банальная из трагедий – смерть. Анна была не намного моложе самой Хельги. Хотя старость долго щадила ее. Анна истлела как-то в одно мгновение. Казалось, весной еще она была молодой и полной сил, а к зиме превратилась в дряхлую развалину. Таира испробовала всё, что могла. Она истерзала шамана, требуя остановить неминуемую смерть тигрицы. Впервые лугару видела естественный конец жизни проклятого оборотня. Знание, что тут ничего не сделаешь, каленым железом жгло душу. Нимир страдала. Когда стало ясно, что ничего не изменить, она постаралась сделать жизнь Анны спокойной и безоблачной. Только хорошие новости, вкусная еда и приятные разговоры. Анна отошла в Верхний мир спокойной. А Таира обливалась горючими слезами существа, обреченного на жизнь.
- Хельги… - лугару закрыла глаза. – Ты же можешь сделать так, что бы я чувствовала ее душу?.. – фраза прозвучала неуверенно.
Кама задумалась.
- Могу. Через два дня приходи.
Таира молча ушла.
…
- На шею надень. Пока ты носишь это, Анна не сможет снова родиться. Я привязала часть ее души к амулету. Когда будешь готова, сожги его. Не тяни с этим, нимир. Не мучь ее слишком долго.
…
«Анна, прости меня. Потерпи еще немного. Я найду тебя. Я еще не готова… Прости меня», - Таира поправила деревянный клык на шее.